|
30 августа 3 НР главнокомандующий космическим флотом Нойе
Рейха Вольфганг Миттермайер волевым решением закончил все дела к трем часам
пополудни и направился в феззанский космопорт, точнее к пассажирскому терминалу
орбитального лифта. Флот-адмирал прошел сквозь почтительно уступающих ему дорогу
людей прямо к основному табло. Рейс с Одина уже прибыл и пассажиры вот-вот
должны были спуститься вниз.
- Вольф! - услышал он за спиной. Ураганный Волк обернулся:
к нему подходила Эва с малышом на руках, сзади шел Хайнрих, волочащий за собой
детскую коляску.
- Эва, ты здесь? Я думал, вы подождете нас дома, - сказал
удивленный Миттермайер, обнимая жену и щекоча Феликсу животик. Малыш засмеялся.
- Я не усидела дома, - со смущенной улыбкой ответила Эва. -
Я все приготовила... Ну и хотела сделать сюрприз.
- Тебе удалось, - сказал Вольфганг, и в этот момент
прозвучал сигнал. Двери лифта открылись, и из них хлынул поток вновь прибывших
пассажиров. Миттермайеры подошли поближе. У встречных людей на лицах мелькало
удивление, смешанное с восхищением собственной удачей, еще бы, увидеть самого
Ураганного Волка так близко! Миттермайер, не обращая на них внимания, продолжал
всматриваться в толпу, как вдруг его окликнули второй раз за день:
- Вольф!
Не так много людей в Империи могли позвать главкома
космического флота по имени. Он наконец увидел и радостно замахал рукой:
-Мама! Папа!
Фрау Миттермайер шла чуть впереди мужа, торопясь скорее
обнять сына, которого столько лет носило по все Галактике. Вольфганг только
успел заключить мать в объятия, как сзади раздался возмущенный вопль. Фрау
Миттермайер высвободилась, давая наконец Вольфу возможность пожать руку отцу, и
обрадованно воскликнула:
- Эва! А это же Феликс! - возмущенные вопли сменились
восторженными, когда малыш увидел еще двух человек, которые совершенно точно
будут его баловать. Фрау Миттермайер уже целовала Эву и трепала Феликса за
щечку, а Вольфганг тем временем вытащил из-за спины мальчика вместе с коляской:
- Папа, мама, а это Хайнрих. Он тоже член семьи.
Миттермайер-старший уважительно пожал руку Хайнриху и с
некоторым сочувствием посмотрел на коляску. Фрау Миттермайер ненадолго
отвлеклась от Феликса и ласково обняла еще одного внезапно появившегося внука.
Тот наконец выпустил коляску, от чего она внезапно сложилась и шлепнулась на пол
к окончательному смущению Хайнриха и общему смеху всех присутствующих.
- Давайте уже поедем к нам, - отсмеявшись сказал Вольфганг.
- Эва обещала, что нас ждет что-то очень вкусное.
- Не сомневаюсь, - сказала фрау Миттермайер, беря сына под
руку и улыбаясь невестке.
- Пойдем скорее, - согласился Миттермайер-старший, увлекая
за собой Хайнриха, который наконец справился с непослушным детским транспортом и
вручил его Эве.
- Ну не правда ли, Хельга, - обращаясь к жене, продолжил
Миттермайер-старший, - Феликс просто вылитый я!
Вольфганг спиной почувствовал внезапно возникшее напряжение
и чуть замедлил ход. "Что он говорит, он же знает..." Но фрау Миттермайер
обернулась на мужа с ослепительной улыбкой:
- В самом деле, Йоганн, он вылитый ты. Я сразу заметила.
Неловкость растаяла, будто ее и не было. Миттермайеры
наконец направились к ожидавшим их у центрального входа машинам. - Кстати, -
шепнула фрау Миттермайер, наклоняясь к уху Вольфганга. - С днем рождения, сынок.
* * *
Вечером, когда женщины ушли в детскую укладывать ребенка, Миттермайер с отцом впервые за долгое время остались наедине. На правах хозяина дома Вольфганг разлил коньяк по бокалам и передвинул на середину блюдечко с тонкими ломтиками лимона. После праздничного ужина в исполнении Эвы никакой другой закуски уже не хотелось. Некоторые время они ничего не говорили, просто сидели друг напротив друга в мягких креслах, слушая приглушенные расстоянием шорохи, стуки и редкие возмущенные вопли Феликса, перевозбудившегося от такого количества впечатлений и не желающего купаться.
- Давно мы так с тобой не сидели, - Йоганн первым нарушил молчание. Вольфганг кивнул, признавая очевидное. Что на это возразишь? "Работа у меня была такая"? Поэтому просто спросил:
- Вы к нам надолго?
- Как Хельге захочется. Думаю, что на месяц-другой. Она всерьез думает на тему переезда в новую столицу, хотя нам жалко оставлять дом.
- А как же твоя работа? - Вольфганг не мог припомнить, чтобы отец мог так свободно распоряжаться своим временем. - Или ты решил ее бросить?
- Нет, пока здоровье позволяет, я бы не хотел уходить на покой. Просто теперь я могу позволить себе выбирать клиентов - после того, как до моих партнеров и потенциальных заказчиков наконец дошло, чей я отец.
Миттермайер слегка смутился. О том, как его карьерный рост может повлиять на жизнь родителей, он даже не задумывался. Как и о возможных неприятностях, которые бы могли обрушиться на них, если бы его постигла неудача.
- Все одинские богачи немедленно захотели перепланировать свои сады?
- Если бы только одинские, - усмехнулся Миттермайер-старший. - Да, помнишь моего партнера, герра Штрауберга? Он решил, что я захочу выйти из дела и спрашивал, не собираюсь ли я открыть новую фирму "Миттермайер и сын". Я ответил, что возможно куда лучше будет звучать "Миттермайер и отец", и пообещал узнать твое мнение.
- Я не возражаю, - со смехом ответил Вольфганг.
- Ну я так и думал. Но герр Штрауберг спал с лица, и я еле его успокоил. Ты у меня, конечно, Ураганный Волк, но вроде бы не кусаешься... - Йоганн немного помолчал. - Хотя меня немного раздражают все эти люди, которые явно думают, что если они будут со мной щедры, это им поможет каким-то образом подобраться к тебе. "Передайте будущему премьер-министру заверения в нашей лояльности... " Кстати, Вольф, ты в самом деле намерен стать политиком?
- Это вопрос решенный, - сын слегка нахмурился. Похоже, традиционное подхалимство к вышестоящим и их родственникам еще не скоро удастся изжить. Для гражданских чиновников, да и простых людей всех сословий этот образ мыслей был столь же естественным, как дыхание. Показательные аресты и отставки, в которые отправлял упертых коррупционеров тогда еще гросс-адмирал Лоэнграмм, быстро забылись, не повлияли на ход мыслей граждан, родившихся и выросших при старом Рейхе. Отец несомненно сможет за себя постоять, но проблему он озвучил важную, ее следовало обдумать, этот вопрос еще неоднократно всплывет. Но это потом, а сейчас он с удовольствием слушал отца, который продолжал рассказывать о том, как изменился Один:
- Люди никак не могут привыкнуть к тому, что они теперь живут не в столице, что все интересное происходит на когда-то презираемом торгашеском Феззане. Но жизнь сильно изменилась. Говорят, в Нойе Рейхе будет все иначе, многие пока в это верят. Верны ли слухи, что кайзер в самом деле как-то договорился с этими демократами? А как..
- Все еще сидите? - в комнату заглянула фрау Миттермайер. - Феликс наконец-то угомонился, и мы собираемся ложиться спать. Йоганн, ты тоже устал с дороги, иди отдыхать, еще наговоритесь. Вольф, а ну марш в кровать! - она преувеличенно строго прикрикнула на сына, но глаза ее смеялись. - Эва сказала, что у тебя рано утром какое-то совещание.
Мужчины со смехом поднялись из кресел и направились к дверям.
- Знаешь, мы ведь думали прилететь сразу, как Эва написала нам про Феликса, - произнес Йоганн, неторопливо следуя за сыном. - Но быстро не получилось, а потом... Всем было немного не до того. Но пропустить твой день рожденья мы не могли.
- Спасибо, папа, - ответил Вольфганг, пропуская отца вперед.
- Не за что, - Миттермайер-старший ненадолго задержался в дверях. - И еще. Я еще не успел тебе сказать, что очень рад стать дедушкой. Пусть и несколько необычным образом.
Вольфганг кивнул, не находя слов. "Я всегда летел вперед, не особенно оглядываясь, стремясь исполнить свой долг, видя только цели, стоящих впереди, и не думая о поражениях. Смог ли бы я двигаться с такой скоростью, рисковать своей жизнью, если бы непрерывно думал о последствиях? Наверное нет. Но теперь, когда выше прыгать некуда, можно остановиться и начать отдавать другие долги. И как же мне повезло, что я могу это сделать..."
30 августа 2011,30 августа 2012
|
